Наше имя Борис Березовский

В субботу вечером, возвращаясь домой после концерта, я зашел на Facebook и обомлел от того, что, обычно сонный в это время, ресурс взвился кострами пламенных высказываний по поводу почившего Бориса Березовского. Каждый хотел что-то сказать, как-то показать свое мнение к покойному, рассказать о своем с ним знакомстве, высказать сожаление или позлорадствовать. Я с покойным знаком лично не был, но у меня есть для вас одна история, которая, как мне кажется, является довольно любопытной иллюстрацией отношений Березовского и россиян. Итак, 3 марта 2007 года состоялся первый и самый заметный «Марш Несогласных» в Санкт-Петербурге. Я тогда работал в избирательном штабе «Единой России» и мы придумали акцию, в рамках которой в ряды демонстрантов должны были влиться наши ребята с плакатами, которые бы подчеркивали неловкие моменты оппозиции в России или доводили ее лозунги до абсурда в стиле Льва Натановича Щаранского. Лозунги были такими «Мы за безъядерную Россию», «Распустим преступную армию», «НАТО - ДА!» «США нам не враг – вместе вы…ем Ирак», «Пенсионеры за Ходорковского», «Касьянов – честный человек». И конечно, «Березовский мы с тобой». Разные оппозиционеры недоумевали, почему они все видели эти плакаты, и откуда провокаторы знали, где камеры, чтобы к ним выбежать. Просто плакатов было много - 150 штук, а конкретно с Березовским - несколько десятков. Судьба этих плакатов оказалась незавидной, но свою роль они сыграли. Плакаты почти сразу были признанны провокационными, даже «Касьянов – честный человек», и митингующие стали их вырывать у наших ребят. Вырывали и бросали на землю. Но плакаты с Березовским не просто отнимали – их разрывали тут-же, топтали с ненавистью, которую потом перекидывали на носителя плаката. Жизнь такого плаката от момента развертывания до смерти составляла в среднем секунд 30. Так что появление фотографии в «Коммерсанте», где молодой человек в оранжевом дыму с плакатом несется к приглашающему ОМОНовцу – это чудо. К слову, ребята вынесшие эти плакаты на нас не обиделись – им очень понравилась энергетика всепоглощающей ненависти, быть в центре внимания и настоящий адреналин, нас потом почти все благодарили. Кроме одной невысокой студентки, перед которой мне до сих неудобно. На моих глазах протестующие разорвали плакат ей об голову. Я рванулся и успел оттащить девушку до того, как ее растопчут, но думаю, больше она в политических мероприятиях участия не принимала, а я после этого никогда не приглашал девушек на акции с риском. Да, так вот. Все после митинга единодушно признали плакаты про Березовского провокационными. Все, кроме самого Бориса Абрамовича. Он заявил, что финансировал «Другую Россию» и конкретно акции «марши несогласных», и потом это повторял. То, что Березовский кого-то финансируют, было понятно всем, эти деньги конечно не доходили до рядовых участников митингов протеста, но в чьих-то карманах они оседали. Возможно в карманах тех людей, которые сейчас пишут патетические телеги в Facebook, который сам Борис Абрамович назвал последним свободным СМИ России. Оппозиция 3 марта отреклась от Березовского публично, топтала его, глумилась над его образом, а он продолжал верить в оппозицию, в демократические ценности, вот покаялся в социальной сети. Но мне думается, что Березовского убили уже тогда. До 3 марта 2007 года он был опальным олигархом, таинственным кукловодом, дергающим за ниточки из-за океана, человеком, который может вернуться, и на это возвращение сам Березовский очень надеялся. Но тогда от него отказались те, на которых он рассчитывал. Боясь быть заподозренными в связях с Березовским, все торопливо лепетали, что конечно никаких денег от олигарха никто не получает, а сам он наверно слушал это и удивлялся. Я не буду никак оценивать Бориса Абрамовича, потому что не был с ним знаком. Но смерть Березовского – это симптом для нашего общества, которое понимает революцию, в основном, как сбросить Ваньку с раската, а потом горько об этом сожалеть. И каяться. Как это сделал сам Борис Абрамович. В Facebook. Олег Ведутов